Было лето. Жара. Выходной. И собрались мы на природу.
Друзья, с которыми мы собирались провести вместе досуг, проживали в общежитии, которое находилось в аккурат на пути следования автобусов и, казалось, всех в городе машин от точки А до Пироговского или Жостовского водохранилищ.
Но мы не собирались к воде. Нам нужно было добраться до общаги. К этим друзьям еще вчера подъехали еще одни наши друзья и все ждали  нас, тоесть меня с Лёней.
А там мы уже сообща решили бы куда податься, к воде, или куда поближе. Рядом с общагой начинался пироговский лес со специально оборудованной поляной для досуга и шашлыков, и даже прямо за корпусами находился какой-то пруд, если не купаться, то позагорать было где. Но это все это не имело значения, потому что мы ехали пить-есть и отмечать мой день рождения! А почему я к ним? Да потому что у жены одного из друзей в этот день тоже был день рождения и мы решили это дело объединить на нейтральной территории.
Но по закону подлости весь остальной в городе народ в выходной день в середине лета в хорошую погоду ехал купаться-загорать в том же направлении что и мы. Это, конечно, очень огорчало, но ни разу не останавливало.

Сборы были стихийными, решили ехать налегке, ничо не брать, все, что надо, купим по дороге. Я взяла с собой корзину, большую такую, плетенную, легкую, и в нее должно было поместиться ВСЁ. Выгребла туда из холодильника всех повешенных мышей все, что оставалось в холодильнике после отмечания днюхи сначала на работе, а потом с родственниками, соусы там разные, баночки...
Бросила туда же шампура, фольгу, купальник, одеялко...
-А шампура зачем?
-Ну, как зачем? Купим по дороге кур, пива, прямо в пакете замаринуем.. в ПИВЕ! Целиком! Потом увидишь!
-А фольга нахуя?
-Пригодится! Шапочку сделаю! Видишь какая она толстая, ее для теплых полов используют. Вот я на работе пару метров и спиздила...
-А купить... не?
-Купить, не! Такая в огромных рулонах, как рубероид, продается, куда мне столько? Да и зачем покупать, если я на объекте о нее спотыкаться устала...
-Но зачем она тебе?
-Ну, как зачем она мне? Я же уже делала в ней рыбу-терпуг прямо в костре, помнишь?
-Оооо, рыба-терпуг, - облизнулся Лёня. - Помню! Хочу!
-Ну вот. А пищевая фольга очень тонкая, во-первых, в ней сверху все подгорает, внутри не пропекается, во-вторых, к еде прилипает, потом не столько ешь, сколько это фольгой плюешься.
Рыбу щас в торговом центре купим, там живая продается!
Пищевую фольгу я, кстати, тоже беру. Картошку в нее завернем и в костер, чтоб потом руки не пачкать. Вытащишь из костра, краешки развернешь, тут тебе и тарелочка сразу, прямо в ней картошинку разломишь, соус туда, салат какой-нибудь...
-Так! Поехали уже быстрее, а то жрать охота!
-Ага, поехали.
Но сначала зашли в торговый центр. Быстренько купили кур, овощей, зелени, напробовались и накупили всякой маринованной вкуснятины, там чеснок, черемша, капуста, нарезанная тонкой длинной лапшой, в виноградном соке...
А вот возле рыбы застряли. Вернее, я зависла, оказавшись перед огромным выбором. Какую брать, чтоб не чистить и чтоб костей поменьше. Терпуг своим внешним видом в этот раз доверия не вызывал, да и надо брать живую, чтоб если по дороге сдохнет, то хоть не успела протухнуть.
Дядька-продавец быстро сообразил, что мне надо, а то я металась там от судачков - чешуя мелкая и костлявые, к щукам, от щук - тоже костлявые и чешуя мелкая, к сазанам, от сазанов - какие-то они были уже совсем неживые и тоже костлявые, к карпам, от карпов, которых заебешься чистить..., металась и не знала какую выбрать и, наверное, скупила бы всю рыбу, потому как я люблю ее всякую. Но тут предстояло готовить ее в диких условиях и не только себе, поэтому продавец предложил мне купить живого СОМА. Мол, и чистить не надо, и костей почти нет, ну и одной рыбиной накормишь всех.
Сомы в больших резервуарах были огромные, страшные, живые, шустрые и похожие не на рыб, а скорее на огромных головастиков-монстров. Самый большой из них мог легко откусить мне руку по самый пупок. И весил наверное килограммов десять, а то и больше! Я бы купила, но как его такого тащить? Ну, конечно, Лёня за еду мог и мамонта донести, но мертвого. А тут живое чудище...
А тем более нам же предстояло ехать своим ходом и корзина была уже почти набита курами, помидорами-овощами и всякой маринованной вкуснятиной, еще и одеялко сверху.
Но продавец отыскал мне сомика, небольшого, килограмма на три. Ну, как небольшого, с мою руку точно, но вроде спокойного такого, еще живого, но уже уставшего жить.
-Давайте, но только в два пакета, чтоб не вырвался!
-В три! - сказал продавец. - Может вам его это... выпотрошить?
-Нет, - говорю, в надежде, что сом по дороге сам умрет, - мы его сами зарежем, а то протухнет, мы же не знаем, сколько нам предстоит в пробках стоять.
Услышав про зарежем, Лёня, осознав, что резать скорее всего придется ему, такой слегка приуныл:
-Тутк, а может ну его, давай кого-нибудь другого замороженного купим...
-Не ссы, ты понесешь корзину, а я понесу сома! - сказала я, как-то сразу не догнав в чем проблема, и, решив, что Лёня просто испугался живого монстра.
Ну и понесла.

А сомик сука, оказавшись в трех пакетах без воды и без воздуха, начал постепенно оживать и, активно шевелясь, разворачивать борьбу за выживание путем отрывания моей руки.
А я, постоянно от этого ойкая и дергаясь, тут же сильно пожалела, что не дала прирезать его сразу. Успокаивало то, что оставалось только сесть в автобус и доехать до общаги, а там уже все рядом, и рук побольше, и сома в фольгу закатаем.
Я уже говорила, что мы решили ехать своим ходом, потому что ехали бухать дорога в том направлении...
Короче, решили, что автобус в потоке машин, подобно ледоколу, пробьет себе дорогу быстрее. Но весь прикол в том, что не одни мы оказались такие умные. Автобусы, не успевая подъезжать моментально набивались под завязку. Лица, руки, спины, жопы, рюкзаки и сумки растекались по стенам и оконным стеклам, как маринованные грибы в банке, не оставляя малейшего пространства даже для воздуха. Все плотно утрамбовывались и замирали.
Ну и мы с Лёней с корзиной и обезумевшим в пакете сомом, к прочему дискомфорту которого добавилась еще и давка в автобусе, оказались как раз в такой банке, из которой нам на пол пути предстояло любыми правдами и неправдами выбраться.
Поэтому, как нас не пытались протолкнуть вглубь, мы включив все свое обаяние и воспитание, вежливо пропускали всех вперед, надежно зацепившись за стойку у задней двери. У тех, кто подпирал собою дверь и все еще тщетно пытался затолкнуть нас поглубже в салон, я, состроив искренние наивные глазки, ангельским голосочком поинтересовалась:
-Люди добрые, сами мы не местные вы же нас у общежития выпустите? Да?
-Выпустим, если доживем, - сдавленно отвечали мне добрые люди.
Сомик продолжал негодовать, резво ворочался и, дергая мою руку, бился головой о чье-то сидение. А человек на сидении, с опаской поглядывая на мой пакет, заметно нервничал, но помалкивал, счастлив уже тем, что сидит.
Тут я уже не выдержала, подняла пакет повыше с целью предложить этому пассажиру его подержать... даже не на коленях, а в ногах, но человек немедленно закрыл глаза и притворился мертвым спящим. Но назад опустить пакет я уже не могла, потому что бывшее сомиково пространство было немедленно занято чьим-то коленом, и мне ничего не оставалось, как прижать холодный пакет к своей груди, и крепко, как ребенка, обнимая горемычную рыбинку, встать лицом к Лёне. Корзину мы зажали между собой коленками. Лёня одной рукой, зацепившись за стойку, придерживал ручку корзины, второй фиксировал от падения безрукую меня. Народ налегал мне на спину, прижимая меня чуть ли не вплотную к Лёне, я в свою очередь прижимала к его животу холодного сома, а корзинка постепенно превращалась из полукруглой в полуплоскую.
-Ой, мне что-то в шлепанец капает, - прошептал Лёня. - Может мы сома раздавили?
На что сом незамедлительно резким и дерзким движением выразил свое "не дождетесь".
-Мне кажется это помидоры подавились, - прошептала я. - Ой-ой-ой у меня там тоже по ноге что-то течет или ползает...
И так оно сука там зачесалось и защекотало, что я поневоле стала дергать ногой, чтоб стряхнуть каплю, или то, что там ползало. А еще я вдруг вспомнила, что когда меня заносили в автобус, по салону летала ОСА, и в панике начала активно стучать пяткой. Сом в такт мне тоже задергался. А тут еще до кучи и автобус подпрыгнул на какой-то колдоебине, и ровно в этот момент что-то мокрое и скользкое упало нам под ноги.
Мы с Лёней переглянулись:
-Курица что ли выпала?
Потом оба резко опустили глаза на мою грудь, а там двумя моими руками были крепко зажаты пустые пакеты.
И тут кто-то прямо возле моего уха закричал:
- Ааа, тут змея ползает!
И что-то как-то резко вокруг нас с Лёней стало свободно. А сомик выпутавшись из наших ног, резво запрыгал по проходу, убегая от нас, и, наступая на резко сжимающуюся в объемах толпу! Те, что стояли, чуть ли не запрыгивали на колени сидящим, или, задирая ноги, подвисали на поручнях.
Лёня прямо голыми руками стал быстро его ловить, и даже поймал и прижал к себе, но рыба была скользкая и зарядив ему грязным хвостом по морде лица, выскользнула из рук и опять плюхнулась на пол.
Я сих пор не понимаю откуда вдруг в автобусе взялось столько свободного места! Я совершенно не помню реакцию толпы, кажется она просто оцепенела от ужаса. Все услышали про змею, потом были визг и крики:
-Вот она, вот она...
А потом всё. Никто не ругался даже, все замерли, молились и ждали, чтоб "змею" поскорее поймали.
Тут уж я мобилизовалась и, схватив одеялко, быстро кинула его на сома, прямо на полу завернула в него рыбину, и бухнула это кулек  в корзину поверх помидоров и кур. Кулек продолжал сопротивляться, но тут уж Лёня его крепко прижимал.
Толпа с облегчением распределилась обратно, но вокруг нас все равно было как-то на удивление свободно. А на нужной нам остановке, уступая дорогу, на улицу высыпалась чуть ли не вся задняя площадка, которая, едва мы успели выйти, немедленно, но с трудом и матюками, потому что там опять стало мало места, стала всасываться обратно. Крайние не влезали, дверь не закрывалась!
Тогда Лёня нащупал в одеяле сома, схватил его за жабры, поднял над головой и сделал вид, что пытается забросить его  через заднюю дверь обратно в салон.
Автобус тут же немедленно всосал последних пассажиров, быстро закрыл дверь и, презрительно фыркнув на нас выхлопными газами, поехал дальше. А мы, завернув сома обратно в одеялко, грустно побрели в общагу, где нас уже заждались. Наше настроение резко упало, потому что только теперь мы стали осознавать, вернее, я стала осознавать, Лёня понял это еще в магазине, что впереди нам предстояло самое настоящее убийство...

Зы. Оставив корзину с курами и помидорами у вахтерши, мы, не сговариваясь, взяли завернутого в одеяле сома и пошли к пруду.
Нес его Лёня, я семенила следом, давая на ходу ценные указания:
-Ты его сразу не отпускай, посмотри, может он уже умер... Положи его у края воды, если ускачет, то пусть плывет, а если нет, то я хочу рыбы!
Лёня положил сома у воды:
-Вроде не шевелится... Да ну нахуй, давай оставим его тут, я его теперь все равно есть не буду!
-А я буду! - ногой отодвигая сома подальше в воду, уперлась я. - Ну, что его тут оставлять, стухнет на солнце, начнет вонять, а так хоть поедим.
-Тогда сама тащи его обратно! - буркнул Лёня и, сунув руки в карманы, зашагал быстрым шагом к общаге. А я, проводив его взглядом, и, громко возмущаясь вслед:
-Ну, в самом деле, столько народу, чем их кормить? Ну, что эти две курицы, я хотела сделать рыбу, три килограмма как-никак, тем более все равно сдох уже..., - нагнулась за одеялком, чтоб завернуть в него обратно нашего покойного сома, смотрю, а тот уже ожил и быстрыми прыжками удирает от меня по мелководью, а через несколько секунд уже вообще скрылся в глубинах пруда.
Тут я уже, конечно, вздохнула с облегчением и, размахивая одеялком над головой, вприпрыжку побежала догонять своего друга.
©Тутка Тамова

Теги: Туткины рассказки, "впихнуть невпихуемое", сом